Форум
Военно-топографическая служба в Отечественной войне 1812 года
Начало организации в России военно-топографической службы связывают с учреждением в 1763 году Генерального штаба, которому к концу XYIII века приходилось руководить действиями многочисленных и манёвренных армий. В дальнейшем на её развитие оказывали влияние как общие эволюционные и народнохозяйственные тенденции, истоки которых для начального периода находились в XYIII веке (генеральные межевание, географическое освоение отдаленных и малоизученных районов и др.), так и причины, порождённые в начале XIX века. Эти исторические события можно дифференцировать по таким сферам как военная, экономическая (промышленная) и социальная. Одно из наиболее решающих прямых и косвенных влияний в целом на развитие военно-топографической службы в России оказали военные компании.
В указанный период происходили широкомасштабные и длительные войны, в результате которых было в полной мере оценено значение топографической карты. К началу XIX века успех планируемых и проводимых военных операций в значительной степени стал зависеть от наличия точных карт. Переход от линейной тактики ведения боя (сражения) к новым стратегическим и тактическим приёмам, впервые широко применённым в европейском военном искусстве русским полководцем Суворовым А.В., потребовал использования для управления войсками крупномасштабных карт.
Любая местность становилась пригодной для боя, и полководцу необходимо было уяснить все её выгоды и неудобства и соответственно расположить войска. Но для выбора направления ударов и обходных манёвров войск, принятия оперативных решений, руководства боем и управления войсками существовавшие в XVIII веке элементарные «ландкарты», а тем более мелкомасштабные обзорно-географические карты не годились. Они не могли быть положены в основу топографического (топогеодезического) обеспечения (ТГО) войск [1].
Опираясь на исторический материал можно утверждать, что решаться данная проблема начала в период правления императора Павла I (1796-1801), в ходе проведения масштабной военной реформы. При этом стратегический курс на централизацию и специализацию геодезических, топографических и картографических работ были определены лишь накануне Отечественной войны 1812 года.
События 1812 года стали поворотным моментом в истории России. Отечественная война затронула почти все сферы жизни страны, так как отражение Наполеоновского вторжения потребовало от нее напряжения всех внутренних сил. Одновременно с этим Российская Империя получила сильнейший импульс в своем развитии. В частности, русская армия обрела бесценный опыт борьбы с лучшими европейскими войсками, что предопределило ее дальнейшую судьбу на многие годы вперёд. Такое же влияние эта война произвела на становление и развитие военно-топографической службы в России. Великие битвы под Смоленском, на Бородинском поле, под Красным и Малоярославцем не только памятные для нас исторические даты, – на долгие годы они стали важнейшим и действенным учебным материалом, на котором постигали топогеодезическую науку новые поколения русских офицеров-топографов, потомков героев 1812 года.
На основе исследования становления и развития Депо карт и квартирмейстерской части в период 1796-1812 гг., анализа деятельности Военного Топографического Депо карт и офицеров квартирмейстерской части накануне и в ходе Отечественной войны 1812 года представляется возможным утверждать о пересмотре отношения к роли топографических карт в военных действиях, которые в дальнейшем могут рассматриваться в качестве причины энергичного развертывания в России топографических съемок и градусных измерений.
Становление и развитие депо карт и квартирмейстерской части в период 1796-1812 годов
В 1796 году Генеральный штаб был реорганизован в Свиту его императорского величества (Е.И.В.) по квартирмейстерской части. Для эффективного использования государственных средств, взамен множества ведомственных картографических организаций было создано Собственное Е.И.В. Депо карт, под руководством вице-адмирала Кушелева Г.Г. Это явилось фундаментом будущей самостоятельной централизованной военно-топографической службы России.
На первом этапе, Собственное Е.И.В. Депо карт было независимо от военного ведомства и комплектовалось прикомандированными офицерами из Инженерного департамента, квартирмейстерской части (КЧ) и армии. Общее количество офицерских чинов не превышало 22-х человек [2].
К началу 1805 года Собственное Е.И.В. Депо карт издало тиражом 1500 экземпляров так называемую «двадцативёрстку» – «Подробную карту Российской Империи и близлежащих заграничных владений» (100 листов, масштаб 1:840 000). Уникальность данной карты определялась её информационной нагрузкой. Так, кроме населенных пунктов, дорог, лесов и других элементов местности, на ней был изображен рельеф методом не только полуперспективы, но и штриховки [3].
С другой стороны, следует подчеркнуть, что в эти годы все съёмки оставались в основном, «безопорными». Для них в качестве основы принимались реки, дороги и другие характерные объекты местности, в соответствии с которыми происходила разбивка картографируемой территории на участки. Съёмку деталей геодезист осуществлял с помощью измерения линий мерной цепью и «верстомерными инструментами» – специальными аршинными колёсами на телеге, а углов астролябией. Кроме того, невозможно было учитывать количественные и качественные характеристики, что было обусловлено отсутствием опорной геодезической сети России и, следовательно, наличием слабой математической основой карт той эпохи. Директор Собственного Е.И.В. Депо карт (1801-1809) генерал-квартирмейстер Сухтелен П. К.[2], осознавая, что «первое и самое видное действие геодезии есть определение главных пунктов» [4], увидел в этом будущее российской картографии.
На геодезических работах появляются все основные виды геодезических инструментов: теодолит, нивелир, мензула, кипрегель, стальная лента, базисные приборы, нормальные меры. Для топографических работ Варшавская фирма «Герлях» выпускала малые теодолиты. Площадь территории, покрытой съёмкой, к 1804 году была равна 36000 кв. верст.
В 1811 году была учреждена Механическая мастерская. Для первых русских триангуляций выпускали повторительные теодолиты и базисные приборы. Пользовалась популярностью мензула конструкции Рейссига. Сам Рейссиг опубликовал описание и методику исследования инструментов, изготовил первый отечественный нивелир, секстант, ртутный барометр, отражательную буссоль, высотомер, повторительный теодолит. В мастерской изготовлялись также астролябии, секундомеры, хронометры, пассажные и астрономические трубы, гелиотропы, нормальные меры, термометры, мерные ленты, поперечные масштабы, готовальни и др.
Значимость триангуляции [3] в создании точной опоры для топографических работ понимало большинство геодезистов. В этот период основные усилия Собственного Е.И.В. Депо карт были направлены на создание обзорных и специальных топографических карт (маршрутных, квартирных, почтовых, дорожных, этапных), определение астрономических координат опорных пунктов ряда городов.
В 1808 году профессор астрономии Московского университета Гольдбах Х.В. и геодезист Депо карт Панснер Л. начали работы по созданию триангуляции в Московской губернии. Углы треугольников измерялись повторительным кругом Борда, для базисных измерений применялась точная копия «перуанского тоаза». Работы велись в Звенигороде, Рузе, Можайске, Волоколамске, Воскресенске и Верее. В 1809 году геодезистам Теннеру, Панснеру и Досту была «тригонометрическая съёмка» Петербурга и южного берега Финского залива.
С 1810 года Гольдбах, уже с другим помощником – Вильдеманом, начал съёмки Москвы. Смерть Гольдбаха в 1811 году, а затем начавшаяся в 1812 году Отечественная война и пожар в Москве привели к прекращению работ и даже их утрате. Тем не менее, эта и все последующие триангуляционные работы выполнялись с высокой точностью, основательностью и практически не уступали лучшим французским, английским, прусским и австрийским триангуляциям.
Вместе с тем все выполненные съёмки, производившиеся без какого-либо общего плана, без соблюдения единых принципов, по инициативе отдельных организаций и штабов и при отсутствии между ними связи и согласованности, не могли быть удовлетворительными. Подчас после окончания одной съёмки на этой же территории начиналась другая.
Тем не менее, общее положение и состояние съёмочного дела в России по сравнению с европейскими странами было вполне удовлетворительным. На съёмках стали использовать мензулу[4]. В этот период под руководством директора Депо карт инженер-генерала Оппермана К.И. (с 1810 года) разрабатываются единые правила составления карт и планов, а также единых условных знаков. Значительно возросла квалификация геодезистов и топографов. Резко увеличились объемы работ. Уже в 1810 году территория, покрытая съёмкой, по площади занимала более 450000 кв. вёрст. Значительную часть этого объёма составляли маршрутные съёмки.
Как известно в начале XIX века проходят широкомасштабные и длительные войны, в результате которых было в полной мере оценено значение топографической карты. Руководству Военного министерства и лично императору Александру I становится ясно, что успех планируемых и проводимых военных операций в значительной степени стал зависеть от наличия точных карт. Поэтому военно-топографическая служба в России с течением времени приобретает всё большее значение.
С 1810 года Собственное Е.И.В. Депо карт было передано в непосредственное подчинение военному министру, получив название Депо карт. В этом же году военный министр дал указание произвести съёмку пространства по всей западной границе и «начертить генеральную в большом размере карту, дабы на оной можно было обозначить важнейшие позиции с их окрестностями» [5].
Таким образом, основной целью Депо карт в этот период 1809-1812 гг. являлась заблаговременная подготовка описания внутренних районов страны и возможных театров военных действий (ТВД) в топографическом отношении. Только по Европейскому ТВД можно перечислить следующие работы: уточнение генеральной карты России; составление и гравирование пограничной карты с Австрией; карты Германии; пограничной карты России.
В 1809 г., как отмечено в сборнике «Столетие военного министерства», офицерами квартирмейстерской части было осмотрено 25 тыс. верст дорог западных губерний России, что послужило материалом для составления военно-дорожной карты [6].
При этом проведённые в рассматриваемый период изменения, направленные на централизацию и специализацию крупномасштабных картографических и картосоставительских работ, оптимизацию структуры и состава КЧ, позволили Собственному Е.И.В. Депо карт в дальнейшем стать высшим вспомогательным органом военного управления русской армии.
Деятельность военного топографического депо и офицеров квартирмейстерской части накануне и в ходе Отечественной войны 1812 года
Князь Волконский П.М. [5], назначенный в 1810 году, на должность управляющего Свиты Е.И.В. по квартирмейстерской части, для повышения эффективности в работе по оказанию помощи командирам дивизий по выбору позиций, взаимодействию войск, их перемещению и обеспечению топографическими данными, создает центральный аппарат.
Творчески используя опыт своих предшественников – генералов квартирмейстеров Германа И.И., Аракчеева А.А. и Сухтелена П.К., а также собственный опыт изучения французского генерального штаба в 1808-1810 гг., Волконский П.М. в кратчайшие сроки разработал новое штатное расписание, организовал собственную канцелярию, библиотеку, механические мастерские и военно-учебные заведения. В дальнейшем, в рамках реформы армии было предложено создать Военное Топографическое Депо, «по примеру французского военного депо, чтобы оно могло управлять астрономическими – тригонометрическими съемками» [7]. Кроме того, военное министерство и руководство Депо карт решает комплекс организационных вопросов, связанных с разработкой различных регламентирующих технических документов, определению целей и задач чинов КЧ.
11 августа 1811 г. Волконский П.М. представил военному министру «Расписание чинов свиты Его Императорского Величества по квартирмейстерской части господ генералов, штаб и обер-офицеров по корпусам и дивизиям» [8].
Уже 15 августа 1811 г. военный министр распорядился на основании своего распоряжения № 301 от 7 августа 1811 г. «приступить к рассылке сих чиновников по корпусам и дивизиям, под разными предлогами и не вдруг всех» [9].
На личный состав КЧ были возложены такие задачи, как разведка местности, составление планов и карт, дислокация войска. Кроме того каждый офицер КЧ помимо наличия у него навыков по специальности обязан был умело выбирать позицию, в иных случаях принимать меры по руководству к их укреплению, то есть обладать высокой тактической и инженерной подготовкой.
В связи с обширным кругом обязанностей в КЧ служили самые различные люди, среди них можно было встретить ученых, иностранцев, строевых офицеров и т. п. Всё это было подчинено решению одной из важнейших задач – разработке комплекса мероприятий по топогеодезическому обеспечению войск, что требовало привлечения большого количества квалифицированных специалистов и средств. Комплектование КЧ квалифицированными офицерами стало насущной задачей, для решения которой требовалось создать новые военно-учебные заведения. Источником комплектования КЧ специалистами-топографами были: Санкт-Петербургское училище колонно-вожатых, основанное в 1810 году подполковником Хатовым А.И.[6], а также «новое военное учебное заведение в Финляндии, в казенном геймате Геопаньеши Куопиокской губернии, под названием Финляндского топографического корпуса с целью образовать искусных топографов для рекогносцировки края и для исследования рек, способных к судоходству» [10].
Одновременно, в конце первого десятилетия XIX века в Москве образовалось общество математиков. При обществе была создана частная школа, в которой подготавливали колонновожатых. В школу принимались гражданские лица, которые по прохождении соответствующего курса производились в офицеры Свиты Е.И.В. по квартирмейстерской части. Душой и организатором общества был подполковник в отставке Муравьев Н. Н.[7]. Следует отметить, что с 1816 года школа стала государственным училищем.
Перед Отечественной войной 1812 года характерной чертой многочисленных приказов, адресованных в Депо карт, и КЧ, являлось прямое указание использовать только глазомерные способы съёмок для оперативного получения плана в виде брульона. Глазомерный брульон, снятый наскоро, отражал характер местности и расстояния между важнейшими точками (имея ввиду факторы, которые могут повлиять на военные действия). В военное время или во время маневров к брульонам присоединяли особые записки о качестве дорог, состоянии мостов и переправ, размерах рек, населенности деревень [11]. «Сочинение же точнейших карт, – писал М.Б. Барклай-де-Толли, – мы оставим, пока будем иметь более времени и офицеров» [12].
Однако князь Волконский П.М. в своих донесения военному министру настаивал на инструментальных способах съёмок и неукоснительно требовал от исполнителей предоставлять ему точные и достоверные сведения. В ноябре 1811 года князем Волконским П.М. по такой важнейшей характеристики топографической карты, как масштаб, впервые в КЧ директивно была введена классификация карт по масштабному ряду. Безусловно, такая мера способствовала обеспечению точности съёмок и облегчала составление по их материалам карт в каком-либо одном масштабе.
Одновременно Собственное Е.И.В. Депо карт накапливало от российских зарубежных посольств материалы разведывательного характера. Зарубежным военным агентам во всех европейских столицах было предписано снабжать Депо карт всеми полезными и необходимыми воинскими сведениями, картами и планами. Были особые способы приобретения карт иностранного издания. Так, согласно донесению военного агента в Париже военному министру, экземпляры карты реки Дунай на французском языке «с переводом от слова до слова… доставлен в Депо карт тайным советником Тамарою с прочими, найденными в портфеле бывшего турецкого инженера Кауферта» [13]. При этом должно отметить, что российская карта «двадцативёрстка», накануне кампании 1812 года попав в руки французской разведки, была приведена к масштабу 1:500 000, переведена на латиницу и с успехом использовалась наполеоновскими генералами для планирования своих боевых действий.
Список литературы
1. Кудрявцев М.К. О топографической службе и ТГО войск. М., РИО ВТС, 1980.;
2. Рычков С.Ю. Депо карт и квартирмейстерская часть накануне Отечественной войны 1812 года. М., Военно-исторический журнал, № 4, 2006.
3. Литвин А.А. Столистовая карта России. М., Энциклопедия «Отечественная война 1812 года», 2004.
4. Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА). Ф. 18 Оп. 1. Д. 19.
5. Материалы ВУА: в 21 т. Т. 1. Подготовка к войне в 1810 году. Ч. 1. С. 82. СПб. 1900.
6. Рычков С.Ю. Топографическое обеспечение войск офицерами квартирмейстерской части накануне войны 1812 года по материалам военно-учетного архива (ВУА) в 21 т. СПб. 1900.
7. РГВИА. Ф. 26. Оп. 1 Д. 477.
8. Там же. Т. 4. № 58-59. С. 212-216. СПб. 1903.
9. Там же. № 78. С. 248.
10. Военно-учебные заведения и военные школы (история). Военный энциклопедический лексикон. С. 178. СПб. 1853.
11. Краткий словарь-справочник. Росархив. ВНИИДАД. С. 12. М. 1997.
12. Материалы ВУА. Т. 6. С. 254.
13. Там же. Т. 1. Ч. 1. С. 89.
14. Полное собрание законов, Т. XXXII, № 24971.
15. Учреждение для управления Большой Действующей Армии. СПб. 1812.
16. Материалы ВУА. Т. 10. № 1. С. 1; № 41. С.35-47.
17. Там же. С. 35-47.;
18. Государственный архив Российской Федерации. Ф. 1153. Оп. 1. Д. 65. Л. 3.
19. Материалы ВУА. Т. 12. С. 136.
20. Дурново Н.И. Дневник 1812 г. Отдел рукописей РГБ. Ф. 95. № 9535.
21. Сергеев С.В., Долгов Е.И. Военные топографы русской армии. М. 2001.
22. Документы, письма, воспоминания. С.64. М., 1962.
23. Планы Бородина. Топографический и Геодезический журнал. Общественно-литературный журнал . № 19-20. С. 318-320. 1911.
А. Гирин
http://pereklichka.livejournal.com/212499.html
Начало организации в России военно-топографической службы связывают с учреждением в 1763 году Генерального штаба, которому к концу XYIII века приходилось руководить действиями многочисленных и манёвренных армий. В дальнейшем на её развитие оказывали влияние как общие эволюционные и народнохозяйственные тенденции, истоки которых для начального периода находились в XYIII веке (генеральные межевание, географическое освоение отдаленных и малоизученных районов и др.), так и причины, порождённые в начале XIX века. Эти исторические события можно дифференцировать по таким сферам как военная, экономическая (промышленная) и социальная. Одно из наиболее решающих прямых и косвенных влияний в целом на развитие военно-топографической службы в России оказали военные компании.
В указанный период происходили широкомасштабные и длительные войны, в результате которых было в полной мере оценено значение топографической карты. К началу XIX века успех планируемых и проводимых военных операций в значительной степени стал зависеть от наличия точных карт. Переход от линейной тактики ведения боя (сражения) к новым стратегическим и тактическим приёмам, впервые широко применённым в европейском военном искусстве русским полководцем Суворовым А.В., потребовал использования для управления войсками крупномасштабных карт.
Любая местность становилась пригодной для боя, и полководцу необходимо было уяснить все её выгоды и неудобства и соответственно расположить войска. Но для выбора направления ударов и обходных манёвров войск, принятия оперативных решений, руководства боем и управления войсками существовавшие в XVIII веке элементарные «ландкарты», а тем более мелкомасштабные обзорно-географические карты не годились. Они не могли быть положены в основу топографического (топогеодезического) обеспечения (ТГО) войск [1].
Опираясь на исторический материал можно утверждать, что решаться данная проблема начала в период правления императора Павла I (1796-1801), в ходе проведения масштабной военной реформы. При этом стратегический курс на централизацию и специализацию геодезических, топографических и картографических работ были определены лишь накануне Отечественной войны 1812 года.
События 1812 года стали поворотным моментом в истории России. Отечественная война затронула почти все сферы жизни страны, так как отражение Наполеоновского вторжения потребовало от нее напряжения всех внутренних сил. Одновременно с этим Российская Империя получила сильнейший импульс в своем развитии. В частности, русская армия обрела бесценный опыт борьбы с лучшими европейскими войсками, что предопределило ее дальнейшую судьбу на многие годы вперёд. Такое же влияние эта война произвела на становление и развитие военно-топографической службы в России. Великие битвы под Смоленском, на Бородинском поле, под Красным и Малоярославцем не только памятные для нас исторические даты, – на долгие годы они стали важнейшим и действенным учебным материалом, на котором постигали топогеодезическую науку новые поколения русских офицеров-топографов, потомков героев 1812 года.
На основе исследования становления и развития Депо карт и квартирмейстерской части в период 1796-1812 гг., анализа деятельности Военного Топографического Депо карт и офицеров квартирмейстерской части накануне и в ходе Отечественной войны 1812 года представляется возможным утверждать о пересмотре отношения к роли топографических карт в военных действиях, которые в дальнейшем могут рассматриваться в качестве причины энергичного развертывания в России топографических съемок и градусных измерений.
Становление и развитие депо карт и квартирмейстерской части в период 1796-1812 годов
В 1796 году Генеральный штаб был реорганизован в Свиту его императорского величества (Е.И.В.) по квартирмейстерской части. Для эффективного использования государственных средств, взамен множества ведомственных картографических организаций было создано Собственное Е.И.В. Депо карт, под руководством вице-адмирала Кушелева Г.Г. Это явилось фундаментом будущей самостоятельной централизованной военно-топографической службы России.
На первом этапе, Собственное Е.И.В. Депо карт было независимо от военного ведомства и комплектовалось прикомандированными офицерами из Инженерного департамента, квартирмейстерской части (КЧ) и армии. Общее количество офицерских чинов не превышало 22-х человек [2].
К началу 1805 года Собственное Е.И.В. Депо карт издало тиражом 1500 экземпляров так называемую «двадцативёрстку» – «Подробную карту Российской Империи и близлежащих заграничных владений» (100 листов, масштаб 1:840 000). Уникальность данной карты определялась её информационной нагрузкой. Так, кроме населенных пунктов, дорог, лесов и других элементов местности, на ней был изображен рельеф методом не только полуперспективы, но и штриховки [3].
С другой стороны, следует подчеркнуть, что в эти годы все съёмки оставались в основном, «безопорными». Для них в качестве основы принимались реки, дороги и другие характерные объекты местности, в соответствии с которыми происходила разбивка картографируемой территории на участки. Съёмку деталей геодезист осуществлял с помощью измерения линий мерной цепью и «верстомерными инструментами» – специальными аршинными колёсами на телеге, а углов астролябией. Кроме того, невозможно было учитывать количественные и качественные характеристики, что было обусловлено отсутствием опорной геодезической сети России и, следовательно, наличием слабой математической основой карт той эпохи. Директор Собственного Е.И.В. Депо карт (1801-1809) генерал-квартирмейстер Сухтелен П. К.[2], осознавая, что «первое и самое видное действие геодезии есть определение главных пунктов» [4], увидел в этом будущее российской картографии.
На геодезических работах появляются все основные виды геодезических инструментов: теодолит, нивелир, мензула, кипрегель, стальная лента, базисные приборы, нормальные меры. Для топографических работ Варшавская фирма «Герлях» выпускала малые теодолиты. Площадь территории, покрытой съёмкой, к 1804 году была равна 36000 кв. верст.
В 1811 году была учреждена Механическая мастерская. Для первых русских триангуляций выпускали повторительные теодолиты и базисные приборы. Пользовалась популярностью мензула конструкции Рейссига. Сам Рейссиг опубликовал описание и методику исследования инструментов, изготовил первый отечественный нивелир, секстант, ртутный барометр, отражательную буссоль, высотомер, повторительный теодолит. В мастерской изготовлялись также астролябии, секундомеры, хронометры, пассажные и астрономические трубы, гелиотропы, нормальные меры, термометры, мерные ленты, поперечные масштабы, готовальни и др.
Значимость триангуляции [3] в создании точной опоры для топографических работ понимало большинство геодезистов. В этот период основные усилия Собственного Е.И.В. Депо карт были направлены на создание обзорных и специальных топографических карт (маршрутных, квартирных, почтовых, дорожных, этапных), определение астрономических координат опорных пунктов ряда городов.
В 1808 году профессор астрономии Московского университета Гольдбах Х.В. и геодезист Депо карт Панснер Л. начали работы по созданию триангуляции в Московской губернии. Углы треугольников измерялись повторительным кругом Борда, для базисных измерений применялась точная копия «перуанского тоаза». Работы велись в Звенигороде, Рузе, Можайске, Волоколамске, Воскресенске и Верее. В 1809 году геодезистам Теннеру, Панснеру и Досту была «тригонометрическая съёмка» Петербурга и южного берега Финского залива.
С 1810 года Гольдбах, уже с другим помощником – Вильдеманом, начал съёмки Москвы. Смерть Гольдбаха в 1811 году, а затем начавшаяся в 1812 году Отечественная война и пожар в Москве привели к прекращению работ и даже их утрате. Тем не менее, эта и все последующие триангуляционные работы выполнялись с высокой точностью, основательностью и практически не уступали лучшим французским, английским, прусским и австрийским триангуляциям.
Вместе с тем все выполненные съёмки, производившиеся без какого-либо общего плана, без соблюдения единых принципов, по инициативе отдельных организаций и штабов и при отсутствии между ними связи и согласованности, не могли быть удовлетворительными. Подчас после окончания одной съёмки на этой же территории начиналась другая.
Тем не менее, общее положение и состояние съёмочного дела в России по сравнению с европейскими странами было вполне удовлетворительным. На съёмках стали использовать мензулу[4]. В этот период под руководством директора Депо карт инженер-генерала Оппермана К.И. (с 1810 года) разрабатываются единые правила составления карт и планов, а также единых условных знаков. Значительно возросла квалификация геодезистов и топографов. Резко увеличились объемы работ. Уже в 1810 году территория, покрытая съёмкой, по площади занимала более 450000 кв. вёрст. Значительную часть этого объёма составляли маршрутные съёмки.
Как известно в начале XIX века проходят широкомасштабные и длительные войны, в результате которых было в полной мере оценено значение топографической карты. Руководству Военного министерства и лично императору Александру I становится ясно, что успех планируемых и проводимых военных операций в значительной степени стал зависеть от наличия точных карт. Поэтому военно-топографическая служба в России с течением времени приобретает всё большее значение.
С 1810 года Собственное Е.И.В. Депо карт было передано в непосредственное подчинение военному министру, получив название Депо карт. В этом же году военный министр дал указание произвести съёмку пространства по всей западной границе и «начертить генеральную в большом размере карту, дабы на оной можно было обозначить важнейшие позиции с их окрестностями» [5].
Таким образом, основной целью Депо карт в этот период 1809-1812 гг. являлась заблаговременная подготовка описания внутренних районов страны и возможных театров военных действий (ТВД) в топографическом отношении. Только по Европейскому ТВД можно перечислить следующие работы: уточнение генеральной карты России; составление и гравирование пограничной карты с Австрией; карты Германии; пограничной карты России.
В 1809 г., как отмечено в сборнике «Столетие военного министерства», офицерами квартирмейстерской части было осмотрено 25 тыс. верст дорог западных губерний России, что послужило материалом для составления военно-дорожной карты [6].
При этом проведённые в рассматриваемый период изменения, направленные на централизацию и специализацию крупномасштабных картографических и картосоставительских работ, оптимизацию структуры и состава КЧ, позволили Собственному Е.И.В. Депо карт в дальнейшем стать высшим вспомогательным органом военного управления русской армии.
Деятельность военного топографического депо и офицеров квартирмейстерской части накануне и в ходе Отечественной войны 1812 года
Князь Волконский П.М. [5], назначенный в 1810 году, на должность управляющего Свиты Е.И.В. по квартирмейстерской части, для повышения эффективности в работе по оказанию помощи командирам дивизий по выбору позиций, взаимодействию войск, их перемещению и обеспечению топографическими данными, создает центральный аппарат.
Творчески используя опыт своих предшественников – генералов квартирмейстеров Германа И.И., Аракчеева А.А. и Сухтелена П.К., а также собственный опыт изучения французского генерального штаба в 1808-1810 гг., Волконский П.М. в кратчайшие сроки разработал новое штатное расписание, организовал собственную канцелярию, библиотеку, механические мастерские и военно-учебные заведения. В дальнейшем, в рамках реформы армии было предложено создать Военное Топографическое Депо, «по примеру французского военного депо, чтобы оно могло управлять астрономическими – тригонометрическими съемками» [7]. Кроме того, военное министерство и руководство Депо карт решает комплекс организационных вопросов, связанных с разработкой различных регламентирующих технических документов, определению целей и задач чинов КЧ.
11 августа 1811 г. Волконский П.М. представил военному министру «Расписание чинов свиты Его Императорского Величества по квартирмейстерской части господ генералов, штаб и обер-офицеров по корпусам и дивизиям» [8].
Уже 15 августа 1811 г. военный министр распорядился на основании своего распоряжения № 301 от 7 августа 1811 г. «приступить к рассылке сих чиновников по корпусам и дивизиям, под разными предлогами и не вдруг всех» [9].
На личный состав КЧ были возложены такие задачи, как разведка местности, составление планов и карт, дислокация войска. Кроме того каждый офицер КЧ помимо наличия у него навыков по специальности обязан был умело выбирать позицию, в иных случаях принимать меры по руководству к их укреплению, то есть обладать высокой тактической и инженерной подготовкой.
В связи с обширным кругом обязанностей в КЧ служили самые различные люди, среди них можно было встретить ученых, иностранцев, строевых офицеров и т. п. Всё это было подчинено решению одной из важнейших задач – разработке комплекса мероприятий по топогеодезическому обеспечению войск, что требовало привлечения большого количества квалифицированных специалистов и средств. Комплектование КЧ квалифицированными офицерами стало насущной задачей, для решения которой требовалось создать новые военно-учебные заведения. Источником комплектования КЧ специалистами-топографами были: Санкт-Петербургское училище колонно-вожатых, основанное в 1810 году подполковником Хатовым А.И.[6], а также «новое военное учебное заведение в Финляндии, в казенном геймате Геопаньеши Куопиокской губернии, под названием Финляндского топографического корпуса с целью образовать искусных топографов для рекогносцировки края и для исследования рек, способных к судоходству» [10].
Одновременно, в конце первого десятилетия XIX века в Москве образовалось общество математиков. При обществе была создана частная школа, в которой подготавливали колонновожатых. В школу принимались гражданские лица, которые по прохождении соответствующего курса производились в офицеры Свиты Е.И.В. по квартирмейстерской части. Душой и организатором общества был подполковник в отставке Муравьев Н. Н.[7]. Следует отметить, что с 1816 года школа стала государственным училищем.
Перед Отечественной войной 1812 года характерной чертой многочисленных приказов, адресованных в Депо карт, и КЧ, являлось прямое указание использовать только глазомерные способы съёмок для оперативного получения плана в виде брульона. Глазомерный брульон, снятый наскоро, отражал характер местности и расстояния между важнейшими точками (имея ввиду факторы, которые могут повлиять на военные действия). В военное время или во время маневров к брульонам присоединяли особые записки о качестве дорог, состоянии мостов и переправ, размерах рек, населенности деревень [11]. «Сочинение же точнейших карт, – писал М.Б. Барклай-де-Толли, – мы оставим, пока будем иметь более времени и офицеров» [12].
Однако князь Волконский П.М. в своих донесения военному министру настаивал на инструментальных способах съёмок и неукоснительно требовал от исполнителей предоставлять ему точные и достоверные сведения. В ноябре 1811 года князем Волконским П.М. по такой важнейшей характеристики топографической карты, как масштаб, впервые в КЧ директивно была введена классификация карт по масштабному ряду. Безусловно, такая мера способствовала обеспечению точности съёмок и облегчала составление по их материалам карт в каком-либо одном масштабе.
Одновременно Собственное Е.И.В. Депо карт накапливало от российских зарубежных посольств материалы разведывательного характера. Зарубежным военным агентам во всех европейских столицах было предписано снабжать Депо карт всеми полезными и необходимыми воинскими сведениями, картами и планами. Были особые способы приобретения карт иностранного издания. Так, согласно донесению военного агента в Париже военному министру, экземпляры карты реки Дунай на французском языке «с переводом от слова до слова… доставлен в Депо карт тайным советником Тамарою с прочими, найденными в портфеле бывшего турецкого инженера Кауферта» [13]. При этом должно отметить, что российская карта «двадцативёрстка», накануне кампании 1812 года попав в руки французской разведки, была приведена к масштабу 1:500 000, переведена на латиницу и с успехом использовалась наполеоновскими генералами для планирования своих боевых действий.
Список литературы
1. Кудрявцев М.К. О топографической службе и ТГО войск. М., РИО ВТС, 1980.;
2. Рычков С.Ю. Депо карт и квартирмейстерская часть накануне Отечественной войны 1812 года. М., Военно-исторический журнал, № 4, 2006.
3. Литвин А.А. Столистовая карта России. М., Энциклопедия «Отечественная война 1812 года», 2004.
4. Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА). Ф. 18 Оп. 1. Д. 19.
5. Материалы ВУА: в 21 т. Т. 1. Подготовка к войне в 1810 году. Ч. 1. С. 82. СПб. 1900.
6. Рычков С.Ю. Топографическое обеспечение войск офицерами квартирмейстерской части накануне войны 1812 года по материалам военно-учетного архива (ВУА) в 21 т. СПб. 1900.
7. РГВИА. Ф. 26. Оп. 1 Д. 477.
8. Там же. Т. 4. № 58-59. С. 212-216. СПб. 1903.
9. Там же. № 78. С. 248.
10. Военно-учебные заведения и военные школы (история). Военный энциклопедический лексикон. С. 178. СПб. 1853.
11. Краткий словарь-справочник. Росархив. ВНИИДАД. С. 12. М. 1997.
12. Материалы ВУА. Т. 6. С. 254.
13. Там же. Т. 1. Ч. 1. С. 89.
14. Полное собрание законов, Т. XXXII, № 24971.
15. Учреждение для управления Большой Действующей Армии. СПб. 1812.
16. Материалы ВУА. Т. 10. № 1. С. 1; № 41. С.35-47.
17. Там же. С. 35-47.;
18. Государственный архив Российской Федерации. Ф. 1153. Оп. 1. Д. 65. Л. 3.
19. Материалы ВУА. Т. 12. С. 136.
20. Дурново Н.И. Дневник 1812 г. Отдел рукописей РГБ. Ф. 95. № 9535.
21. Сергеев С.В., Долгов Е.И. Военные топографы русской армии. М. 2001.
22. Документы, письма, воспоминания. С.64. М., 1962.
23. Планы Бородина. Топографический и Геодезический журнал. Общественно-литературный журнал . № 19-20. С. 318-320. 1911.
А. Гирин
http://pereklichka.livejournal.com/212499.html
