Форум
(К 100-летию окончания русско-японской войны 1904-1905 гг.
и 60-летию окончания Второй мировой войны)
ТАКТИЧЕСКАЯ КАРТА МАНЬЧЖУРИИ, ИСТОРИЯ СОЗДАНИЯ
Как известно, управление войсками в мирное время, планирование и организация боевых действий в военное осуществляется во всех армиях мира с помощью топографических карт на бумажной, а с 1970-х гг. и на электронной основах. При этом на вероятные театры войны эти карты создаются заблаговременно, а с началом и в ходе боевых действий они, как правило, оперативно уточняются за счет проведения космической, аэрофото-топографической и наземной съемок местности.
Аналогичный подход (правда, без использования космической техники и электронных карт) имел место также в начале и в середине XX в. В результате по окончании войны или военной кампании воюющие стороны не только отлично применялись к конкретной местности и существенно пополняли свои банки топографо-географических данных на тот или иной театр военных действий (ТВД), но и создавали карты разного масштаба и назначения, причем зачастую гораздо лучшего качества, чем они были прежде в мирное время. Немаловажную роль в процессе создания более совершенных карт играли картографические материалы, военно-географические и военно-топографические описания страны, на территории которой велись боевые действия, а также трофейные карты, планы и кроки , захваченные у противника в ходе сражений.
Съемка местности с воздушного шара времен руско-японской войны.
Показательными в этом смысле является история создания и совершенствования российских (советских) и японских топографических карт во время двух войн прошлого века: русско-японской 1904-1905 гг. и советско-японской 1945 г. При подготовке и в ходе этих войн (как это ни странно звучит - в результате совместных усилий противоборствующих сторон) Маньчжурия - северо-восточная провинция Китая - к середине XX столетия в картографическом отношении была изучена превосходно.
Однако вернемся в начало прошлого века. Подписанием мирного договора между Россией и Японией 23 августа 1905 г. в Портсмуте (США) завершилась русско-японская война 1904-1905 гг. Об итогах этой войны за 100 лет историками, публицистами и писателями было сказано довольно много. Одно только по неизвестным причинам упорно умалчивается: согласно тексту этого договора и подписанных позже в двухстороннем порядке официальных документов победитель в этой войне определен не был, а на конференцию съехались не победители и побежденные, а представители все еще воюющих сторон и был подписан не
акт о безоговорочной или просто капитуляции, свидетельствующий о признании одной из сторон своего полного и окончательного поражения , а трактат, примиряющий противников на определенных условиях.
По окончании войны 1904-1905 гг. сферы влияния бывших противников разделились следующим образом: Россия контролировала Северную Маньчжурию, по которой проходила стратегически важная Китайско-Восточная железная дорога (КВЖД), Япония - Южную Маньчжурию и Корею. Позже в сферу влияния и контроля Японии постепенно попала фактически вся Маньчжурия, которая, в конце концов, была полностью оккупирована японской Квантунской армией в 1931 — 1932 гг. и провозглашена в качестве «независимого» государства Маньчжоу-го .
Географическое изучение и картографирование Маньчжурии японской военно-топографической службой началось еще накануне и в ходе японо-китайской войны 1894-1895 гг., было продолжено во время подавления Ихэтуаньского (боксерского) восстания в Северном Китае в 1900-1901 гг., во время и после русско-японской 1904-1905 гг., но особенно интенсивные работы в этом направлении проводились в 1930-х гг. К тому времени японскому правительству уже было ясно, что эта северо-восточная часть Китая не только представляла собой стратегически выгодный плацдарм для угрозы и нападения на Советский Союз, но и обладала богатейшими природными ресурсами, способными относительно малыми затратами существенно поднять уровень экономического развития Японии. Для решения военных и экономических задач, естественно, требовались новые топографические и географические карты.
По мере накопления материалов обследований и съемок Маньчжурии военно-топографическим отделом (ВТО) штаба японской Квантунской армии было начато издание новых крупномасштабных топографических карт. Так, карты южной части Маньчжурии в основном масштабе тактических карт (1:100 000) были изданы уже в 1932 г., северных ее районов -в 1931-1935 гг., а районов, прилегающих к границам СССР и Монголии, - в 1938-1940 гг. Небольшая часть территории Маньчжурии, главным образом, на юге, была обеспечена также картой более крупного масштаба - 1:50 000.
Поскольку весьма обширные пространства Маньчжурии немногочисленная военно-топографическая служба Квантунской армии не могла полностью покрыть новыми съемками, то ее представителям пришлось использовать уже имеющийся картографический материал и, в первую очередь, старые русские и китайские карты, несмотря на то, что по точности и содержанию (особенно по части населенных пунктов) они уже не отвечали новым требованиям.
Таким образом, основная японская тактическая карта Маньчжурии масштаба 1:100 000 создавалась на базе следующих трех источников:
1) 2-верстной карты (масштаба 1:84 000), составленной по результатам съемок офицеров Корпуса военных топографов русской армии, произведенных в 1896-1903 гг. и 1904-1906 гг.;
2) Карты масштаба примерно 1:100 000, составленной китайскими топографами по результатам полуинструментальных и глазомерных съемок, выполненных после 1910 г.;
3) Результатов съемок военных топографов японской Квантунской армии, произведенных в 1932-1942 гг.
Русская двухверстка составлялась на основе географических исследований, выполненных до 1904 г., а также инструментальных, полуинструментальных и глазомерных съемок, произведенных накануне, в ходе и по окончании войны 1904-
1905 гг. Так, если в 1896-1903 гг. офицерами ВТО штаба Приамурского военного округа (Приамурским ВТО) была инструментально снята территория южной Маньчжурии до географической параллели, проходящей через город Ляоян включительно (общей площадью около 60 тыс. кв. км), то в 1904-
1906 гг. полуинструментально и глазомерно - центральная, северная и западная части этой китайской провинции (только в 1905-1906 гг. - площадью более 600 кв. км).
Следует подчеркнуть, что 2-верстная карта по качеству была весьма неоднородной. В тех районах, где съемки проводились в мирной обстановке и базировались на пунктах геодезической сети, она отличалась хорошим качеством; в полосе же военных действий ее качество было низким, так как в этих районах съемка проводилась с опорой только на астрономические пункты, полуинструментально и глазомерно, зачастую весьма поспешно и даже под огнем противника.
Здесь уместно будет отметить, что во время войны 1904-1905 гг. изданием карт и планов в штабе русской Маньчжурской армии ведало топографическое отделение, инструментальные и полуинструментальные съемки выполняли первоначально офицеры-топографы Приамурского ВТО, а затем и сформированные в ходе войны временные полевые части Корпуса военных топографов: 1-я и 2-я Маньчжурские военно-топографические съемки. Глазомерные и маршрутные съемки проводили, как правило, офицеры Генерального штаба
2 сентября 1904 г. (спустя семь месяцев от начала войны) вышло в свет первое издание 4-верстной (1:168 000) топографической карты на территорию, лежащую к северу от Ляояна. Оно было составлено на основе карты того же масштаба издания ВТО Главного штаба русской армии, дополнено результатами инструментальной и маршрутной съемок, а также данными, взятыми - с помощью перегруженного работой квалифицированного переводчика - с имеющейся в наличии японской карты.
Карта Маньчжурии.
8 сентября вышло второе издание 4-верстной карты, дополненное результатами новых рекогносцировок. Но обилие надписей, «забивающих» карту, вынудили составителей перевести ее в более крупный (2-верстный) масштаб и вновь издать 16 сентября. К сожалению, и эта карта не отличалась должным качеством. «Наибольшие погрешности и пробелы на [ней] получились в отношении районов гористых... Кое-какие довольно скудные топографические данные показаны только вдоль некоторых маршрутных путей, пройденных в свое время при рекогносцировках. Вся же местность, лежащая в стороне от этих путей, представляет собою большей частью обширные белые пятна, что равносильно отсутствию карт...».
В начале октября в штаб Маньчжурской армии поступили новые материалы съемок, выполненных в отдельных районах провинции офицерами Корпуса военных топографов, а также захваченная в качестве трофея японская топографическая карта.
По качеству японская карта была не лучше русской, одноцветной (черно-белой) и потому маловыразительной, однако по содержанию она была более свежей и имела довольно подробные данные о тактических свойствах местности. Будучи усердными учениками германских инструкторов, японские военные топографы к делу создания карт относились очень тщательно и не жалели на это ни сил, ни средств. По действующему в то время Полевому уставу японской армии (1903) карты должны были «по возможности наглядно выражать рельеф местности, пути сообщения, населенные пункты и т.д.». Кроме того, для составления донесений изготавливались специальные бланки, на оборотной стороне которых была нанесена «сетка для кроки той местности, где расположены части войск». На правильное изображение географических объектов местности обращалось особое внимание.
19 октября на основании новых сведений была издана 2-верстная карта четвертого издания исключительно на район русских позиций у реки Шахэ.
2 ноября новые материалы «по позициям Восточного отряда русских войск и новые данные по транскрипциям названий» легли в основу пятого издания 2-верстной карты штаба Маньчжурской армии. Параллельно с составлением карты четвертого и пятого изданий обрабатывался съемочный (инструментальные, полуинструментальные и глазомерные съемки, маршруты) и другой (японские карты, разведданные) материал для составления карты местности с одной стороны севернее реки Хуньхэ, а с другой - между позициями первых боев на реках Шахэ и Тайцзыхэ. Эта карта, увязанная с картой предыдущего издания, составила 8 ноября шестое издание.
3 декабря 1904 г. было выпущено 7-е издание карты штаба Маньчжурской армии «в виде 4-верстной карты для общих соображений, на основании 2-верстной карты шестого издания». В дальнейшем предполагалось, что полевые части Корпуса военных топографов будут двигаться вслед за войсками
и «карта будет вся освежаться», составляя ее последующие издания.
Но двигаться русским войскам пришлось не на юг, наступая, а на север, отходя в районы совершенно не изученные в картографическом отношении. Поэтому особенно ненадежной русская двухверстка (в том числе и карта шестого издания) была на районы Мукдена и к северу от него. Здесь она составлялась на основе поспешных съемок, выполненных в 1905 г. в момент отступления русских войск от Телина к Сыпингай-ским позициям, в условиях непрерывных боев с японцами и перестрелок с китайцами-хунхузами.
Военные топографы на привале.
Севернее и восточнее указанных районов съемки проводились вне зоны боевых действий, и потому качество карты здесь было несколько лучше. Однако условия дикой горнотаежной местности, какую представляет собой эта часть Маньчжурии, также не позволяли достичь желаемого результата. Здесь съемку приходилось выполнять по методике, используемой русскими геодезистами и картографами еще в XVIII в.: она базировалась на редких астрономических пунктах, связанных между собой инструментальными (угломерными) ходами обычно вдоль крупных рек с последующим заполнением промежутков информацией о местности глазомерно и с измерением расстояний шагами.
В период Гражданской войны в России и интервенции 1920-1921 гг. японцам удалось захватить имущество, принадлежавшее Иркутскому и Приамурскому ВТО, и в том числе ценные картографические материалы (полевые журналы и результаты съемок, оригиналы карт, печатные формы, отпечатанные тиражи карт и др.) почти на всю покрытую съемками часть территории Маньчжурии. Этот материал явился для них важным источником картографирования Маньчжурии. Используя русскую двухверстку для составления своих карт, японцы скопировали с нее рельеф и водную систему, заменили русские названия географических объектов на японские, перевели отметки высот и оцифровку горизонталей в метры, а также обновили изображения населенных пунктов, дорожной сети и данные административно-экономического характера.
Некоторый дополнительный материал, в частности на те районы, которые не были отражены на русской двухверстке, был получен с китайской карты. Она была составлена и издана на основании полуинструментальных и глазомерных съемок, отличалась крайне низким качеством, была на отдельных участках разномасштабной, имела примитивные условные знаки, а горизонтали, изображающие рельеф, не являлись таковыми. Это были абстрактные кривые, отображенные иной раз в виде спиралей, произвольно заполняющие места расположения форм рельефа.
К работам по рекогносцировкам (обновлению) перечисленных старых карт и новым съемкам японцы приступили в 1935 г. В первую очередь инструментальные съемки проводились на особенно важных, с военной точки зрения, направлениях и рубежах, находящихся вблизи и вдоль границ СССР и Монголии, а также в местах «белых пятен», где не ступала нога ни русского, ни китайского топографа.
Новую информацию для создания японской тактической карты дали съемки таких районов Маньчжурии как Ханлагай - Халун-Аршан, Хайлар - станция Маньчжурия, полоса вдоль КВЖД. Они опирались на добротную геодезическую основу, опирающуюся на большое количество геодезических пунктов. Качество этих съемок было довольно высокое, особенно детально изображен рельеф местности, что дает основание предполагать о тщательности предварительно проведенных географических обследований местности японскими специалистами. Вместе с тем в районах, где использовалась устарелая геодезическая основа, позаимствованная с русской двухверстки, некоторые листы карты были «посажены на геодезические или астрономические пункты низкого качества», а некоторые и вовсе не имели «как плановой, таки высотной основы». Вследствие этого невязки (разногласия) между отдельными листами карты «по высоте доходят до нескольких сот метров, а по горизонтальному положению... сдвинуты до 25 км главным образом в долготном направлении».
Изданная в 1938-1939 гг. на основании трех перечисленных картографических источников японская тактическая карта представляла собой одноцветный оттиск с грифом «совершенно секретная, военная карта масштаба 1:100 000». Зарамочное ее оформление (название карты по главному населенному пункту, чертеж магнитного склонения, линейный масштаб, надписи кем и когда составлена и отпечатана кар-
та) было примерно такое же, как на европейских картах. Однако вместо сетки прямоугольных координат, разделяющей карту на квадраты, на нее была нанесена сетка географических координат, разделяющая карту на трапеции.
По оценке советских картографов рассматриваемого периода, упомянутая японская карта по содержанию напоминала маловыразительную и излишне «забитую» различной информацией германскую топографическую карту образца 1914-1918 гг. Поэтому «читается плохо, особенно на листах районов, густо насыщенных населенными пунктами, например, к югу и юго-востоку от Цицикара, где на лист карты... приходится 300-400 и более населенных пунктов. Большое количество условных знаков, принятых на японских картах, усложняет читаемость карты, затрудняет их запоминание и перегружает карту... Достаточно сказать, что вместо имеющихся на [советских] картах 118 основных наиболее употребительных масштабных и контурных условных знаков, японская тактическая карта имеет соответствующих им 196... Крупные города... на картах перегружены условными знаками различных гражданских и воинских учреждений...». Ориентироваться по японской карте было довольно сложно.
В то же время на этой карте большое внимание отведено гидрографии, системе водоснабжения войск и дорожной сети. Все они снабжены различной справочной информацией в виде подробных характеристик, в том числе и для различных времен года и для разной погоды.
Кроме обычного полистного издания японский Главный штаб выпускал счетверенные листы серого цвета. На них в виде особых условных знаков впечатывались данные рекогносцировки местности, «поднимались» яркой краской важные в тактическом отношении ориентиры, географические объекты и пункты с хорошим для наблюдения и ведения огня обзором. Вблизи них на карте размещались краткие легенды-описания с указанием характеристик проходимости дорог, болот, речных переправ, режима рек, густоты лесных покровов, качества водоисточников и другие сведения, необходимые для эффективного действия войск
Описанные выше японские топографические карты, большая часть из которых имела важные пометки, сделанные японскими офицерами, были захвачены советскими войсками в качестве трофеев во время боев в Монголии на реке Хал-хин-гол в мае-сентябре 1939 г. Они были детально проанализированы (благо к этому времени командование Красной Армии располагало достаточным количеством высококвалифицированных переводчиков с японского языка), а позже использованы для составления новых советских карт на территорию Маньчжурии и разработки специального справочника для офицеров - «Японская тактическая карта Маньчжурии».
Надо заметить, что указанный справочник стал отличным подспорьем для советских командиров и штабов в период советско-японской войны 1945 г.: «Не задаваясь глубоко задачей описания способов японской транскрипции (иероглифов)..., - говорится в предисловии к пособию, - справочник путем сравнения имеющихся на картах обозначений с помещенными в нем, поможет офицеру разобраться в трофейной карте, установить ее свежесть, масштаб, район и условные знаки, а также расшифровать нанесенную от руки обстановку в японских тактических знаках». Конечно, использовать трофейную карту советскими офицерами для организации боевых действий было невозможно.
Между тем накануне войны 1945 г. территория Дальневосточного ТВД в географическом и картографическом отношении была хорошо изучена не только командованием японской Квантунской армии. Исходя из опыта победоносно закончившейся войны с фашисткой Германией, советское военное командование в этом смысле было подготовлено превосходно. Так, штаб Главного командования советских войск на Дальнем Востоке и штабы Забайкальского, 1-го и 2-го Дальневосточных фронтов располагали добротными географическими и военно-топографическими описаниями приграничных районов и Маньчжурии, а также картами: а) на территорию СССР масштабов 1:100 000 и мельче, на основные направления и отдельные рубежи в приграничной полосе - 1:50 000 и 1:25 000; б) на зарубежную территорию - картами масштабов 1:100 000, 1:200 000 и мельче, составленные по 2-верстной карте Корпуса военных топографов русской армии и трофейным японским картам.
Кроме того, на зарубежное приграничье вдоль всей границы с Маньчжурией на глубину до 25 км территории противника имелись: топографическая карта масштаба 1:100 000 и разведывательная карта масштаба 1:200 000, соответственно исправленная и составленная по материалам перспективной аэрофотосъемки; рельефная карта масштаба 1:200 000 на весь Дальневосточный ТВД; разведывательные схемы на отдельные направления масштаба 1:25 000 и 1:10 000 на глубину 6-10 км в сторону противника с указанием координат объектов (целей); списки геодезических координат, предназначенных для обеспечения стрельбы артиллерии.
Топографические карты были выданы войскам до начала наступления и в достаточном количестве, большой их запас имелся на складах карт. Для обеспечения движения войск в условиях бездорожья, горно-таежной и лесисто-болотистой местности, в зарослях гаоляна, а также в труднопроходимых горных массивах наступавшим частям в качестве колонновожатых были приданы офицеры-топографы, а в каждой роте имелись «азимутчики», специально подготовленные младшие командиры (сержанты) для прокладки маршрутов движения по азимутам с помощью карты и компаса.
С началом войны 9 августа 1945 г. Военно-топографическая служба (ВТС) дальневосточной группировки советских войск располагала следующими силами и средствами:
1) В состав Забайкальского фронта входили военно-топографические отделы фронта и армий, геодезический, два топографических и моторизированный топографический отряды, военно-картографическая фабрика, геодезическая вычислительная часть и четыре склада карт.
2) В состав 1-го Дальневосточного фронта - военно-топографические отделы фронта и армий, топографический и моторизированный топографический отряды, три склада карт.
3) В состав 2-го Дальневосточного фронта - военно-топографические отделы фронта и армий, геодезический, два топографических и моторизированный топографический отряды, военно-картографическая фабрика и четыре
склада карт.
Вследствие стремительности и кратковременности всей операции использовать эти силы и средства в полном объеме не удалось, но в ходе наступления по территории Маньчжурии советскими военными топографами была выявлена японская геодезическая сеть, данных о которой у них ранее не имелось, проверено качество карт, изданных по устаревшим отечественным и японским картографическим материалам, собраны и систематизированы трофейные карты, каталоги координат геодезических пунктов и различные картографические материалы, в том числе из маньчжурских землеустроительных организаций, топогеодезические инструменты и картоиздатель-ские средства. В одном из колодцев города Чаньчунь были найдены печатные формы с оригиналов листов японской тактической карты масштаба 1:100 000.
Активная деятельность советских военных топографов по картографированию Маньчжурии продолжалась и после подписания акта о безоговорочной капитуляции Японией, состоявшегося 2 сентября 1945 г. Эти полевые материалы, наряду с уже имеющимися, легли в основу новых топографических, а затем и географических карт Маньчжурии, изданных в послевоенное время соответственно Военно-топографическим управлением Генерального штаба Советской Армии и Главным управлением геодезии и картографии при Совете министров СССР.
Таким образом, на протяжении полувекового периода (1895-1945 гг.) территория Маньчжурии особенно активно осваивалась в географическом и картографическом отношениях представителями военных ведомств России (СССР) и Японии как по отдельности, так и совместно (если под совместной деятельностью понимать использование обеими сторонами захваченных у противника трофейных карт, каталогов геодезических данных и географических и военно-топографических описаний). Результатами же указанных работ в полной мере воспользовались только вооруженные силы СССР в период и после окончания советско-японской войны 1945 г.
В. В. ГЛУШКОВ, заместитель директора Института истории естествознания и техники им. СИ. Вавилова Российской академии наук, доктор географических наук,
профессор.
http://www.armiyaiflot.ru/nomera/2005/03/20053-05.html
и 60-летию окончания Второй мировой войны)
ТАКТИЧЕСКАЯ КАРТА МАНЬЧЖУРИИ, ИСТОРИЯ СОЗДАНИЯ
Как известно, управление войсками в мирное время, планирование и организация боевых действий в военное осуществляется во всех армиях мира с помощью топографических карт на бумажной, а с 1970-х гг. и на электронной основах. При этом на вероятные театры войны эти карты создаются заблаговременно, а с началом и в ходе боевых действий они, как правило, оперативно уточняются за счет проведения космической, аэрофото-топографической и наземной съемок местности.
Аналогичный подход (правда, без использования космической техники и электронных карт) имел место также в начале и в середине XX в. В результате по окончании войны или военной кампании воюющие стороны не только отлично применялись к конкретной местности и существенно пополняли свои банки топографо-географических данных на тот или иной театр военных действий (ТВД), но и создавали карты разного масштаба и назначения, причем зачастую гораздо лучшего качества, чем они были прежде в мирное время. Немаловажную роль в процессе создания более совершенных карт играли картографические материалы, военно-географические и военно-топографические описания страны, на территории которой велись боевые действия, а также трофейные карты, планы и кроки , захваченные у противника в ходе сражений.
Съемка местности с воздушного шара времен руско-японской войны.
Показательными в этом смысле является история создания и совершенствования российских (советских) и японских топографических карт во время двух войн прошлого века: русско-японской 1904-1905 гг. и советско-японской 1945 г. При подготовке и в ходе этих войн (как это ни странно звучит - в результате совместных усилий противоборствующих сторон) Маньчжурия - северо-восточная провинция Китая - к середине XX столетия в картографическом отношении была изучена превосходно.
Однако вернемся в начало прошлого века. Подписанием мирного договора между Россией и Японией 23 августа 1905 г. в Портсмуте (США) завершилась русско-японская война 1904-1905 гг. Об итогах этой войны за 100 лет историками, публицистами и писателями было сказано довольно много. Одно только по неизвестным причинам упорно умалчивается: согласно тексту этого договора и подписанных позже в двухстороннем порядке официальных документов победитель в этой войне определен не был, а на конференцию съехались не победители и побежденные, а представители все еще воюющих сторон и был подписан не
акт о безоговорочной или просто капитуляции, свидетельствующий о признании одной из сторон своего полного и окончательного поражения , а трактат, примиряющий противников на определенных условиях.
По окончании войны 1904-1905 гг. сферы влияния бывших противников разделились следующим образом: Россия контролировала Северную Маньчжурию, по которой проходила стратегически важная Китайско-Восточная железная дорога (КВЖД), Япония - Южную Маньчжурию и Корею. Позже в сферу влияния и контроля Японии постепенно попала фактически вся Маньчжурия, которая, в конце концов, была полностью оккупирована японской Квантунской армией в 1931 — 1932 гг. и провозглашена в качестве «независимого» государства Маньчжоу-го .
Географическое изучение и картографирование Маньчжурии японской военно-топографической службой началось еще накануне и в ходе японо-китайской войны 1894-1895 гг., было продолжено во время подавления Ихэтуаньского (боксерского) восстания в Северном Китае в 1900-1901 гг., во время и после русско-японской 1904-1905 гг., но особенно интенсивные работы в этом направлении проводились в 1930-х гг. К тому времени японскому правительству уже было ясно, что эта северо-восточная часть Китая не только представляла собой стратегически выгодный плацдарм для угрозы и нападения на Советский Союз, но и обладала богатейшими природными ресурсами, способными относительно малыми затратами существенно поднять уровень экономического развития Японии. Для решения военных и экономических задач, естественно, требовались новые топографические и географические карты.
По мере накопления материалов обследований и съемок Маньчжурии военно-топографическим отделом (ВТО) штаба японской Квантунской армии было начато издание новых крупномасштабных топографических карт. Так, карты южной части Маньчжурии в основном масштабе тактических карт (1:100 000) были изданы уже в 1932 г., северных ее районов -в 1931-1935 гг., а районов, прилегающих к границам СССР и Монголии, - в 1938-1940 гг. Небольшая часть территории Маньчжурии, главным образом, на юге, была обеспечена также картой более крупного масштаба - 1:50 000.
Поскольку весьма обширные пространства Маньчжурии немногочисленная военно-топографическая служба Квантунской армии не могла полностью покрыть новыми съемками, то ее представителям пришлось использовать уже имеющийся картографический материал и, в первую очередь, старые русские и китайские карты, несмотря на то, что по точности и содержанию (особенно по части населенных пунктов) они уже не отвечали новым требованиям.
Таким образом, основная японская тактическая карта Маньчжурии масштаба 1:100 000 создавалась на базе следующих трех источников:
1) 2-верстной карты (масштаба 1:84 000), составленной по результатам съемок офицеров Корпуса военных топографов русской армии, произведенных в 1896-1903 гг. и 1904-1906 гг.;
2) Карты масштаба примерно 1:100 000, составленной китайскими топографами по результатам полуинструментальных и глазомерных съемок, выполненных после 1910 г.;
3) Результатов съемок военных топографов японской Квантунской армии, произведенных в 1932-1942 гг.
Русская двухверстка составлялась на основе географических исследований, выполненных до 1904 г., а также инструментальных, полуинструментальных и глазомерных съемок, произведенных накануне, в ходе и по окончании войны 1904-
1905 гг. Так, если в 1896-1903 гг. офицерами ВТО штаба Приамурского военного округа (Приамурским ВТО) была инструментально снята территория южной Маньчжурии до географической параллели, проходящей через город Ляоян включительно (общей площадью около 60 тыс. кв. км), то в 1904-
1906 гг. полуинструментально и глазомерно - центральная, северная и западная части этой китайской провинции (только в 1905-1906 гг. - площадью более 600 кв. км).
Следует подчеркнуть, что 2-верстная карта по качеству была весьма неоднородной. В тех районах, где съемки проводились в мирной обстановке и базировались на пунктах геодезической сети, она отличалась хорошим качеством; в полосе же военных действий ее качество было низким, так как в этих районах съемка проводилась с опорой только на астрономические пункты, полуинструментально и глазомерно, зачастую весьма поспешно и даже под огнем противника.
Здесь уместно будет отметить, что во время войны 1904-1905 гг. изданием карт и планов в штабе русской Маньчжурской армии ведало топографическое отделение, инструментальные и полуинструментальные съемки выполняли первоначально офицеры-топографы Приамурского ВТО, а затем и сформированные в ходе войны временные полевые части Корпуса военных топографов: 1-я и 2-я Маньчжурские военно-топографические съемки. Глазомерные и маршрутные съемки проводили, как правило, офицеры Генерального штаба
2 сентября 1904 г. (спустя семь месяцев от начала войны) вышло в свет первое издание 4-верстной (1:168 000) топографической карты на территорию, лежащую к северу от Ляояна. Оно было составлено на основе карты того же масштаба издания ВТО Главного штаба русской армии, дополнено результатами инструментальной и маршрутной съемок, а также данными, взятыми - с помощью перегруженного работой квалифицированного переводчика - с имеющейся в наличии японской карты.
Карта Маньчжурии.
8 сентября вышло второе издание 4-верстной карты, дополненное результатами новых рекогносцировок. Но обилие надписей, «забивающих» карту, вынудили составителей перевести ее в более крупный (2-верстный) масштаб и вновь издать 16 сентября. К сожалению, и эта карта не отличалась должным качеством. «Наибольшие погрешности и пробелы на [ней] получились в отношении районов гористых... Кое-какие довольно скудные топографические данные показаны только вдоль некоторых маршрутных путей, пройденных в свое время при рекогносцировках. Вся же местность, лежащая в стороне от этих путей, представляет собою большей частью обширные белые пятна, что равносильно отсутствию карт...».
В начале октября в штаб Маньчжурской армии поступили новые материалы съемок, выполненных в отдельных районах провинции офицерами Корпуса военных топографов, а также захваченная в качестве трофея японская топографическая карта.
По качеству японская карта была не лучше русской, одноцветной (черно-белой) и потому маловыразительной, однако по содержанию она была более свежей и имела довольно подробные данные о тактических свойствах местности. Будучи усердными учениками германских инструкторов, японские военные топографы к делу создания карт относились очень тщательно и не жалели на это ни сил, ни средств. По действующему в то время Полевому уставу японской армии (1903) карты должны были «по возможности наглядно выражать рельеф местности, пути сообщения, населенные пункты и т.д.». Кроме того, для составления донесений изготавливались специальные бланки, на оборотной стороне которых была нанесена «сетка для кроки той местности, где расположены части войск». На правильное изображение географических объектов местности обращалось особое внимание.
19 октября на основании новых сведений была издана 2-верстная карта четвертого издания исключительно на район русских позиций у реки Шахэ.
2 ноября новые материалы «по позициям Восточного отряда русских войск и новые данные по транскрипциям названий» легли в основу пятого издания 2-верстной карты штаба Маньчжурской армии. Параллельно с составлением карты четвертого и пятого изданий обрабатывался съемочный (инструментальные, полуинструментальные и глазомерные съемки, маршруты) и другой (японские карты, разведданные) материал для составления карты местности с одной стороны севернее реки Хуньхэ, а с другой - между позициями первых боев на реках Шахэ и Тайцзыхэ. Эта карта, увязанная с картой предыдущего издания, составила 8 ноября шестое издание.
3 декабря 1904 г. было выпущено 7-е издание карты штаба Маньчжурской армии «в виде 4-верстной карты для общих соображений, на основании 2-верстной карты шестого издания». В дальнейшем предполагалось, что полевые части Корпуса военных топографов будут двигаться вслед за войсками
и «карта будет вся освежаться», составляя ее последующие издания.
Но двигаться русским войскам пришлось не на юг, наступая, а на север, отходя в районы совершенно не изученные в картографическом отношении. Поэтому особенно ненадежной русская двухверстка (в том числе и карта шестого издания) была на районы Мукдена и к северу от него. Здесь она составлялась на основе поспешных съемок, выполненных в 1905 г. в момент отступления русских войск от Телина к Сыпингай-ским позициям, в условиях непрерывных боев с японцами и перестрелок с китайцами-хунхузами.
Военные топографы на привале.
Севернее и восточнее указанных районов съемки проводились вне зоны боевых действий, и потому качество карты здесь было несколько лучше. Однако условия дикой горнотаежной местности, какую представляет собой эта часть Маньчжурии, также не позволяли достичь желаемого результата. Здесь съемку приходилось выполнять по методике, используемой русскими геодезистами и картографами еще в XVIII в.: она базировалась на редких астрономических пунктах, связанных между собой инструментальными (угломерными) ходами обычно вдоль крупных рек с последующим заполнением промежутков информацией о местности глазомерно и с измерением расстояний шагами.
В период Гражданской войны в России и интервенции 1920-1921 гг. японцам удалось захватить имущество, принадлежавшее Иркутскому и Приамурскому ВТО, и в том числе ценные картографические материалы (полевые журналы и результаты съемок, оригиналы карт, печатные формы, отпечатанные тиражи карт и др.) почти на всю покрытую съемками часть территории Маньчжурии. Этот материал явился для них важным источником картографирования Маньчжурии. Используя русскую двухверстку для составления своих карт, японцы скопировали с нее рельеф и водную систему, заменили русские названия географических объектов на японские, перевели отметки высот и оцифровку горизонталей в метры, а также обновили изображения населенных пунктов, дорожной сети и данные административно-экономического характера.
Некоторый дополнительный материал, в частности на те районы, которые не были отражены на русской двухверстке, был получен с китайской карты. Она была составлена и издана на основании полуинструментальных и глазомерных съемок, отличалась крайне низким качеством, была на отдельных участках разномасштабной, имела примитивные условные знаки, а горизонтали, изображающие рельеф, не являлись таковыми. Это были абстрактные кривые, отображенные иной раз в виде спиралей, произвольно заполняющие места расположения форм рельефа.
К работам по рекогносцировкам (обновлению) перечисленных старых карт и новым съемкам японцы приступили в 1935 г. В первую очередь инструментальные съемки проводились на особенно важных, с военной точки зрения, направлениях и рубежах, находящихся вблизи и вдоль границ СССР и Монголии, а также в местах «белых пятен», где не ступала нога ни русского, ни китайского топографа.
Новую информацию для создания японской тактической карты дали съемки таких районов Маньчжурии как Ханлагай - Халун-Аршан, Хайлар - станция Маньчжурия, полоса вдоль КВЖД. Они опирались на добротную геодезическую основу, опирающуюся на большое количество геодезических пунктов. Качество этих съемок было довольно высокое, особенно детально изображен рельеф местности, что дает основание предполагать о тщательности предварительно проведенных географических обследований местности японскими специалистами. Вместе с тем в районах, где использовалась устарелая геодезическая основа, позаимствованная с русской двухверстки, некоторые листы карты были «посажены на геодезические или астрономические пункты низкого качества», а некоторые и вовсе не имели «как плановой, таки высотной основы». Вследствие этого невязки (разногласия) между отдельными листами карты «по высоте доходят до нескольких сот метров, а по горизонтальному положению... сдвинуты до 25 км главным образом в долготном направлении».
Изданная в 1938-1939 гг. на основании трех перечисленных картографических источников японская тактическая карта представляла собой одноцветный оттиск с грифом «совершенно секретная, военная карта масштаба 1:100 000». Зарамочное ее оформление (название карты по главному населенному пункту, чертеж магнитного склонения, линейный масштаб, надписи кем и когда составлена и отпечатана кар-
та) было примерно такое же, как на европейских картах. Однако вместо сетки прямоугольных координат, разделяющей карту на квадраты, на нее была нанесена сетка географических координат, разделяющая карту на трапеции.
По оценке советских картографов рассматриваемого периода, упомянутая японская карта по содержанию напоминала маловыразительную и излишне «забитую» различной информацией германскую топографическую карту образца 1914-1918 гг. Поэтому «читается плохо, особенно на листах районов, густо насыщенных населенными пунктами, например, к югу и юго-востоку от Цицикара, где на лист карты... приходится 300-400 и более населенных пунктов. Большое количество условных знаков, принятых на японских картах, усложняет читаемость карты, затрудняет их запоминание и перегружает карту... Достаточно сказать, что вместо имеющихся на [советских] картах 118 основных наиболее употребительных масштабных и контурных условных знаков, японская тактическая карта имеет соответствующих им 196... Крупные города... на картах перегружены условными знаками различных гражданских и воинских учреждений...». Ориентироваться по японской карте было довольно сложно.
В то же время на этой карте большое внимание отведено гидрографии, системе водоснабжения войск и дорожной сети. Все они снабжены различной справочной информацией в виде подробных характеристик, в том числе и для различных времен года и для разной погоды.
Кроме обычного полистного издания японский Главный штаб выпускал счетверенные листы серого цвета. На них в виде особых условных знаков впечатывались данные рекогносцировки местности, «поднимались» яркой краской важные в тактическом отношении ориентиры, географические объекты и пункты с хорошим для наблюдения и ведения огня обзором. Вблизи них на карте размещались краткие легенды-описания с указанием характеристик проходимости дорог, болот, речных переправ, режима рек, густоты лесных покровов, качества водоисточников и другие сведения, необходимые для эффективного действия войск
Описанные выше японские топографические карты, большая часть из которых имела важные пометки, сделанные японскими офицерами, были захвачены советскими войсками в качестве трофеев во время боев в Монголии на реке Хал-хин-гол в мае-сентябре 1939 г. Они были детально проанализированы (благо к этому времени командование Красной Армии располагало достаточным количеством высококвалифицированных переводчиков с японского языка), а позже использованы для составления новых советских карт на территорию Маньчжурии и разработки специального справочника для офицеров - «Японская тактическая карта Маньчжурии».
Надо заметить, что указанный справочник стал отличным подспорьем для советских командиров и штабов в период советско-японской войны 1945 г.: «Не задаваясь глубоко задачей описания способов японской транскрипции (иероглифов)..., - говорится в предисловии к пособию, - справочник путем сравнения имеющихся на картах обозначений с помещенными в нем, поможет офицеру разобраться в трофейной карте, установить ее свежесть, масштаб, район и условные знаки, а также расшифровать нанесенную от руки обстановку в японских тактических знаках». Конечно, использовать трофейную карту советскими офицерами для организации боевых действий было невозможно.
Между тем накануне войны 1945 г. территория Дальневосточного ТВД в географическом и картографическом отношении была хорошо изучена не только командованием японской Квантунской армии. Исходя из опыта победоносно закончившейся войны с фашисткой Германией, советское военное командование в этом смысле было подготовлено превосходно. Так, штаб Главного командования советских войск на Дальнем Востоке и штабы Забайкальского, 1-го и 2-го Дальневосточных фронтов располагали добротными географическими и военно-топографическими описаниями приграничных районов и Маньчжурии, а также картами: а) на территорию СССР масштабов 1:100 000 и мельче, на основные направления и отдельные рубежи в приграничной полосе - 1:50 000 и 1:25 000; б) на зарубежную территорию - картами масштабов 1:100 000, 1:200 000 и мельче, составленные по 2-верстной карте Корпуса военных топографов русской армии и трофейным японским картам.
Кроме того, на зарубежное приграничье вдоль всей границы с Маньчжурией на глубину до 25 км территории противника имелись: топографическая карта масштаба 1:100 000 и разведывательная карта масштаба 1:200 000, соответственно исправленная и составленная по материалам перспективной аэрофотосъемки; рельефная карта масштаба 1:200 000 на весь Дальневосточный ТВД; разведывательные схемы на отдельные направления масштаба 1:25 000 и 1:10 000 на глубину 6-10 км в сторону противника с указанием координат объектов (целей); списки геодезических координат, предназначенных для обеспечения стрельбы артиллерии.
Топографические карты были выданы войскам до начала наступления и в достаточном количестве, большой их запас имелся на складах карт. Для обеспечения движения войск в условиях бездорожья, горно-таежной и лесисто-болотистой местности, в зарослях гаоляна, а также в труднопроходимых горных массивах наступавшим частям в качестве колонновожатых были приданы офицеры-топографы, а в каждой роте имелись «азимутчики», специально подготовленные младшие командиры (сержанты) для прокладки маршрутов движения по азимутам с помощью карты и компаса.
С началом войны 9 августа 1945 г. Военно-топографическая служба (ВТС) дальневосточной группировки советских войск располагала следующими силами и средствами:
1) В состав Забайкальского фронта входили военно-топографические отделы фронта и армий, геодезический, два топографических и моторизированный топографический отряды, военно-картографическая фабрика, геодезическая вычислительная часть и четыре склада карт.
2) В состав 1-го Дальневосточного фронта - военно-топографические отделы фронта и армий, топографический и моторизированный топографический отряды, три склада карт.
3) В состав 2-го Дальневосточного фронта - военно-топографические отделы фронта и армий, геодезический, два топографических и моторизированный топографический отряды, военно-картографическая фабрика и четыре
склада карт.
Вследствие стремительности и кратковременности всей операции использовать эти силы и средства в полном объеме не удалось, но в ходе наступления по территории Маньчжурии советскими военными топографами была выявлена японская геодезическая сеть, данных о которой у них ранее не имелось, проверено качество карт, изданных по устаревшим отечественным и японским картографическим материалам, собраны и систематизированы трофейные карты, каталоги координат геодезических пунктов и различные картографические материалы, в том числе из маньчжурских землеустроительных организаций, топогеодезические инструменты и картоиздатель-ские средства. В одном из колодцев города Чаньчунь были найдены печатные формы с оригиналов листов японской тактической карты масштаба 1:100 000.
Активная деятельность советских военных топографов по картографированию Маньчжурии продолжалась и после подписания акта о безоговорочной капитуляции Японией, состоявшегося 2 сентября 1945 г. Эти полевые материалы, наряду с уже имеющимися, легли в основу новых топографических, а затем и географических карт Маньчжурии, изданных в послевоенное время соответственно Военно-топографическим управлением Генерального штаба Советской Армии и Главным управлением геодезии и картографии при Совете министров СССР.
Таким образом, на протяжении полувекового периода (1895-1945 гг.) территория Маньчжурии особенно активно осваивалась в географическом и картографическом отношениях представителями военных ведомств России (СССР) и Японии как по отдельности, так и совместно (если под совместной деятельностью понимать использование обеими сторонами захваченных у противника трофейных карт, каталогов геодезических данных и географических и военно-топографических описаний). Результатами же указанных работ в полной мере воспользовались только вооруженные силы СССР в период и после окончания советско-японской войны 1945 г.
В. В. ГЛУШКОВ, заместитель директора Института истории естествознания и техники им. СИ. Вавилова Российской академии наук, доктор географических наук,
профессор.
http://www.armiyaiflot.ru/nomera/2005/03/20053-05.html
